Упрощенная HTML-версия
Валерий ХАЙРЮЗОВ
ê
538
— Какое у тебя звание?
Честно говоря, я не ожидал, что этим вопросом прямо на пороге штурманской
комнаты меня встретит мой командир Иннокентий Ватрушкин.
После окончания летного училища, в новенькой серой летной форме и белой
рубашке, наглаженный и начищенный, я приехал на свой первый вылет.
— Лейтенант, — бодро ответил я, еще не понимая, к чему этот неуместный в
данном случае вопрос.
— Вот что, лейтенант! — Ватрушкин сделал паузу, быстрым глазом оглядел
мою форму и строго произнес: — Если хочешь стать капитаном, больше на вылет
не опаздывай!
Я машинально глянул на часы. До вылета в Жигалово, который значился в
нашем задании, оставалась еще уйма времени, целых пятьдесят минут. Тем более
что рейс был почтово-грузовым, есть-пить не просил и жаловаться на задержку с
вылетом ни у кого причин не было.
— Это не твое время, — словно угадав мои мысли, строго сказал Ватруш-
кин. — На вылет надо являться за час, а тот, кто хочет стать капитаном, является
за два.
Я промолчал. Хотя Ватрушкину еще не было и пятидесяти, он был знаменит
на всю Сибирь: про него говорили, что он знал самого маршала Иосипа Броз Тито.
Друзья-летчики сказали: мне повезло, что посадили летать с таким опытным коман-
диром.
Ватрушкин был одним из немногих, кто пришел в авиацию во время войны
пятнадцатилетним мальчишкой. Был мотористом, потом переучился и стал летчи-
ком. Рассказывали, что во время войны он бывал в Италии, в той самой авиацион-
ной части, которая спасла Тито, когда его партизанский штаб в Югославии обложил
немецкий спецназ.
Были у Ватрушкина взлеты, когда он командовал авиаотрядом в Киренске,
были и падения, и тогда ему приходилось начинать свою летную жизнь с нуля.
Впрочем, начальство, уважая его боевое прошлое, с пониманием относилось к его
очевидным слабостям. Например, всем была известна его склонность к послеполет-
ным фронтовым, как он сам выражался, ста граммам. Для острастки иногда ему все
же грозили пальцем: мол, смотри, Михалыч, делаем последнее предупреждение. Но
где найдешь такого летчика! Такие, как Ватрушкин, на дороге не валяются.
Ватрушкин был летчиком от Бога, и ему доверяли самые трудные задания. Он
летал на аэрофотосъемку, садился там, где не только приземляться, но и ходить-то
было опасно. Он знал все пригодные и непригодные для посадки площадки, достав-
лял туда врачей, вывозил больных и не считал свою работу особенной.
—Нам сказали —мы слетали, нам бы стопочку подали, — посмеиваясь, гово-
рил он, вернувшись из очередного полета.
К нему в экипаж меня направили после того, как его второй пилот Коля Ма-
мушкин на оперативной точке прогулял с местной красавицей ночь, а утром при-
шел на вылет, как было написано в медицинском протоколе, с остаточными явлени-
ями алкоголя в крови. Наказание последовало незамедлительно: Мамушкина было