Упрощенная HTML-версия
Валерий ХАЙРЮЗОВ
ê
428
Поднявшись по деревянной лестнице, где у входа от потолка до пола стоял запол-
ненный книгами стеллаж, мы вошли в маленькую, уютную комнату. Здесь, как и
во всем доме, приятно пахло сосной. На стене я увидел карту, начертанную по рас-
сказам Геродота, рядом с нею карту Прибайкалья, чуть выше в углу икону Николая
Угодника. Кабинет изнутри напомнил мне бурятскую юрту. На полу, поверх войлоч-
ного монгольского ковра, у невысокой лежанки я разглядел выделанную баранью
шкуру, вдоль окон до самого пола свисали желтые шторы.
Жила Саяна скромно и, я бы даже сказал, по-спартански. Вот чего у нее было
много, так это книг: по истории, археологии и, совсем неожиданно, медицине. На
столе стояла фотография маленькой Саяны. Затянутая в платок, она темными глазка-
ми, точно вопрошая, с улыбкой смотрела на меня. Чуть выше на книжной полке была
еще одна фотография. В белом халате Саяна стояла возле санитарной машины.
— Мои девичьи метания, — улыбнувшись, сказала Саяна. — Я в свое время
закончила медучилище и два года работала на «скорой». А потом увлеклась архе-
ологией. Теперь на уроках в школе пытаюсь соединить прошлое с настоящим и
понять, зачем я на этом свете.
— Сложный вопрос, — засмеялся я. — Сколько людей пыталось ответить на
него. А когда работала на «скорой», тоже об этом думала?
— Нет, там было другое. Там я насмотрелось такого, что на всю жизнь. Там
едешь, уже заранее зная, у людей — беда. К концу дня ты уже никакая. К сожале-
нию, врач не волшебник. Помню, приехали, лежит девочка лет шести-семи. Тем-
пература под сорок. Начали делать ей укол. Чтоб отвлечь ее от боли, я попросила
девочку сосчитать до десяти. Она успела сосчитать со мной до пяти и потеряла со-
знание. Иногда меня просто распирало от злости. Люди живут в скотских условиях,
а мы должны клянчить бензин, чтобы оказать им помощь.
— Мы с тобой, Саяна, коллеги. Я ведь долгое время работал в санитарной
авиации, — сказал я. — Раньше мы днями и ночами дежурили в аэропорту, чтобы
мгновенно, если понадобится, вылететь к больным. Как было, например, в случае
с твоей мамой. А сегодня все порушено, санитарной авиации нет. Мне говорили,
что в некоторые северные поселки самолеты не летают месяцами. А раньше туда
летали каждый день.
— Зато теперь появились самолеты бизнес-класса.
— Да, на них олигархи летают в Швейцарию, кататься на лыжах. Я летал в
такой авиакомпании и повозил их немало. Кого только не возил. Артистов с теннис-
ными ракетками, затем, видимо, в соответствии с требованиями времени, пошли
горнолыжники, аквалангисты. Чубайса возил и других ископаемых.
— Кстати, я, зная историю своего рождения, хотела стать летчицей, — сказала
Саяна, поглядев мне прямо в глаза. — У меня даже есть один парашютный прыжок.
— Да что ты говоришь! — воскликнул я. — Как говорил герой Киплинга, мы
с вами, сударыня, одной крови.
— Нет, я вообще-то трусиха. Прыгнула со страху. Думала, если прыгну, сама
себя уважать буду. А все наоборот. Но вот вам в этой своей слабости я признаюсь с
удовольствием.
— Режиссер подыскивает женщину, которая по сценарию должна прыгнуть в
тайгу. Ты, Саяна, по всем параметрам подходишь на эту роль.
— Вы что, приехали уговаривать меня прыгать? — с забытой усмешкой вдруг
протянула Саяна. — Да ни за какие деньги! Мать двоих детей прыгает с самолета.
Ваше предложение, Георгий Петрович, мягко говоря, попахивает авантюризмом.
Что, я похожу на авантюристку? Мне их надо еще выучить и поставить на ноги, а
уж потом кидаться в тайгу.
Я не нашелся, что возразить. Как ни крути, она была, конечно, права. На роль
искательницы приключений Саяна не подходила. Мне и самому стало неудобно от