Упрощенная HTML-версия
ИРКУТ
ê
463
слышном движении угадывалась скрытая мощь, которую не могли остановить ни
камни, ни острова. На миг показалось, что мимо нас, закручивая вокруг острова ог-
ромное кольцо, скользит огромный питон. И этот мускулистый загнанный в ущелье
речной ископаемый гад, моргая темными мокрыми веками, уже готов был заглотить
свою добычу. А сверху, с крутых каменистых склонов хмурым взглядом на нас гля-
дела знакомая мне с детства тайга.
К вертолету, перепрыгивая через возникающие прямо на глазах ручейки, шле-
пая мокрыми носками, по воде бежала Саяна. На ней была желтая майка и коро-
тенькие шорты. Следом за ней, то и дело оглядываясь, трусил к вертолету будущий
президент авиакомпании «Иркут».
«Что, он не видел, куда полез? — с запоздалой злостью думал я. —На привязь
бы посадить этих долбанных экстремалов. Ну, захотел свернуть себе шею, бросайся
один, зачем же тащить за собой других! Здесь не надо иметь высшего образования,
а достаточно среднего соображения».
— Давайте, быстрее! — крикнул я. — Вода прибывает.
— Как там ребята? Все живы? — спросила Саяна, подбежав.
—Живы, все живы!
— Слава Богу! — выдохнула она и, точь-в-точь, как на тропе в Прудово, бро-
силась мне на шею.
— Я знала, что ты прилетишь, — заплакала она. — Ты представляешь, Вадим
не умеет плавать. С него сорвало спасательный жилет, и он чуть не захлебнулся. —
Ребята перепугались. Но больше всего я.
— Бывает, — ответил я. —Давайте в вертолет. Там Денис за тебя сильно пере-
живает. Они с Машей позвонили в Москву. Катя и сообщила о несчастье. А потом и
Денис разыскал меня. Сработал, как немец!
— Эй, командир, давай в вертолет, — крикнул бортмеханик. — Керосин на
исходе. Большая вода идет. Надо поскорее сматываться отсюда.
—Сайн байна! — сказал я подбежавшему Торбееву. —Давай, земеля, заскаки-
вай в кабину, надо скорее взлетать.
Через несколько минут мы были уже у ребят под скалой. Ко мне подбежал
Денис и сбивчиво начал рассказывать, как мать вытаскивала их из воды и как ей
помогала Глазкова Маша. Я смотрел на него, на Саяну, почему-то вспомнил Пру-
дово, наш поход по грибы, и подумал, что мы подоспели вовремя. Саяна начала
пересчитывать ребят, а я еще раз посмотрел на вздувшийся Иркут, на обступившие
его горы.
Солнце катилось к розовым, заснеженным гольцам, которые круто уходили
стеной в сиреневую высь и, казалось, в глубину веков. С их высоты вертолет ка-
зался маленькой, невесть как попавшей в это ущелье букашкой. Но свое дело она
сделала, все были в целости и сохранности. Несмотря ни на что, экспедиция, как и
сама жизнь, продолжалась. И от этой мысли меня, как и много лет назад, охватило
забытое в огромном городе ощущение своей нужности, которое родилось от пере-
житого напряжения и естественным образом уживалось с этой широтой бездонного
саянского неба, с этим свежим, падающим от вращающихся лопастей дуновением
наполненного тайгой воздуха, от полной слитности с той землей, которая дала мне
не только жизнь, но и познание всего сущего; возможность любить, терпеть, стра-
дать, переживать, искать, находить, восхищаться, узнавать, не сдаваться и каждый
раз удивляться силе жизненного потока, который несет нас по реке времени от рож-
дения и до кончины.
Забрав пострадавших школьников, вертолет поднялся в небо.
— Би шамда дуртээб ши намэ талыыштэ — ты меня поцелуешь? — глядя в
круглое окошко вертолета на темный пенный Иркут, неожиданно сказала Саяна. —
Я так по тебе соскучилась!