Упрощенная HTML-версия
ГРОБ ПОДПОЛКОВНИКА НЕДОЧЁТОВА
ê
93
розом окон таились глазеющие, и, когда окна жалобно сотрясались от медного тыся-
чеглоточного пения, глаза у них темнели, и они слегка отодвигались в сторону...
До братской могилы, через весь город, дрожал медный рев. Он катился над
улицами, он бился о стены домов, он влипал в окна. Он был назойлив, властен и
неотвязен.
Он бил.
И, наполняя город, наполнил он и трехэтажную тюрьму, рассевшуюся за рекою
и сторожащую город. А в тюрьме у окон — бледные, посеревшие. Они слушают и
слышат этот медный рев. И они думают.
Вместе с другими — вдова, Валентина Яковлевна. Ненужная, забытая.
Она вслушивается в шум, она видит из окна своей камеры, сквозь четкие квад-
раты решетки, как реют алые птицы и как медленно баюкает толпа (бережно и лас-
ково!) гроба, десятки гробов.
У нее тоже темнеют глаза.
Она вспоминает:
В снежных сугробах, за гумнами, наспех свалено в мерзлую землю холодное,
морозом закаменелое тело. Над ним шумят поземки, играет пурга.
Над ним роются голодные собаки и ночами прокладывает к нему четкие следы
учуявший поживу волк.
Она отходит от окна (а медный рев ползет, ползет за нею!), ложится на койку
лицом в подушку и плачет злыми, холодными слезами...