Упрощенная HTML-версия
ê
АЛБАЗИНСКАЯ КРЕПОСТЬ
61
темень, дозорный казак кутался в долгополую шубу и при каждом ударе волн об
утес шептал молитву.
Даже Спафарий, объехавший многие земли, познавший немало чудес и пре-
терпевший тяжкие невзгоды, сидя в корабельной каморе, затеплил лампаду перед
иконой Спаса, просил о заступничестве и спасении.
Три дня стояли дощаники, ожидая затишья.
Байкал стих внезапно. Поутру Спафарий и его люди не узнали в нем свирепого
буяна. Воды хрустальной чистоты сверкали на солнце, отражались в них голубизна
небес и очертания гор. Подул легкий попутный ветер. Слегка заморщинилась глад-
кая поверхность. В прозрачной, чуть голубой воде на огромной глубиине видны
были камни, водоросли, косяки рыб. В заводях беспечно кувыркались утки, купа-
лись лебеди. По склонам гор свистели птицы, пахло смолой кедров, сосен, листвен-
ниц. По узкой тропе спускались на водопой горные косули.
Дощаники отплыли от берега, гребцы дружно ударили веслами и, разрезая
водную гладь Байкала, дощаники понеслись вдаль, на противоположный берег, в
сторону едва синеющих гор.
Спафарий вышел на помост, дивился красоте и спокойствию Байкала. Одна-
ко спокойствие длилось недолго: подул резкий боковой ветер. С востока полнеба
охватила тень. Черными гребнями волн ощетинился Байкал. Темно-синяя пучина
заклокотала, запенилась. Дощаники взлетали на громады волн, подобно подбитым
чайкам. Гребцы налегли на весла, но дощаники относило в сторону. Бросая по вол-
нам, дощаник Спафария прибило к устью реки Переемной, едва не разбив его о
каменистый берег. Второй отбросило на много верст дальше, третий выбросило на
берег, выломав борт.
Ночью закрутили вихри, выпал глубокий снег.
Буря на Байкале свирепела. Спафарий посылал людей по берегу искать обжи-
тые места, просить подмогу. Посланцы возвращались, не встретив ни жилых мест,
ни обитателей. В такой беде посольство находилось неделю. Воспользовавшись за-
тишьем, поспешно погнали дощаники, держась берегов Байкала. Так доплыли до
устья реки Селенги, а по ней — до Селенгинского острога.
В дальнейший путь Спафарий собирался идти сушей. Разослал гонцов по ок-
рестным эвенкийским стойбищам и бурятским улусам, чтоб закупали верблюдов,
лошадей, быков, готовили вьюки.
Караван в сто двадцать верблюдов растянулся далеко. Шел левым берегом Се-
ленги. За Селенгой раскинулись бескрайные монгольские степи, а за ними лежало
царство китайцев.
Монгольские степи всполошились; огромный караван, а с ним люди в кольчу-
гах, с самопалами и саблями наводили страх и смятение. По монгольским кочевьям
разнеслась весть: русские идут в степь войной.
На одно из становищ к каравану Спафария из степи прискакало более сотни
вооруженных монголов. Они окружили караван, оглядывали русских с любопытс-
твом и тревогой. На холме остановил лошадь молодой монгольский хан. Лошадь
его вихрила землю, мотала головой, раздувая ноздри. Хан в красном халате, в рас-
шитых войлочных сапогах с загнутыми кверху носками сидел в седле с серебряной
чеканной оторочкой, ветер трепал кисточку на меховой, китайского покроя шапке.
Хан поднялся на стременах:
— Какие вы люди? Мы таких не видели! Зачем в степь идете? Не войной ли?!
Спафарий отвечал:
— Только воры идут войной, не сказав о том заранее... Мы же не воры, а царя
русского посланцы к китайскому богдыхану.
Монгольский хан кричал: