Упрощенная HTML-версия
ОСЕННИЙ СВЕТЛЫЙ ДЕНЬ
ê
397
собой на охоту. И пока все у меня обходилось благополучно, но, как понял, до поры
до времени. Подойдет ко мне когда-нибудь егерь, протянет руку и заберет то ружье,
с которым мне расставаться как раз не хочется. И ничего не поделаешь — отдашь.
Не драться же.
Потом я спросил Николая, не приходилось ли ему разговаривать в подобных
ситуациях на высоких тонах: ведь далеко не все нарушители бывают вот такими вы-
держанными. А ведь встречаются и просто откровенные браконьеры. И к тому же,
как я думаю, на вежливость сегодняшних охотников влияло и наше с Валентином
присутствие. Чаще-то всего егерю приходится бывать одному.
Николай ответил серьезно.
— Когда с человеком разговариваешь вежливо, то и он с тобой разговаривает
вежливо. Правда, бывает, что иной, когда у него ружье забираешь, в крик ударится,
горлом и угрозами пытается взять, но остывает, как правило, быстро. А нам, егерям,
в крик ударяться совсем ни к чему. Так что, покупатель и продавец, будьте взаимно
вежливы.
Николай помолчал немного и добавил:
— А вообще-то всякое в нашей работе встречается.
К вечеру Николай привел нас в один из заливов и сказал, что, если место пон-
равится, то здесь можно остановиться и на ночлег. И вправду, место лучше трудно
придумать: высокий, но полого сбегающий к воде берег, сухая полянка, укрытая
почти от всех ветров чащобой и зеленым подлеском, обилие дров. Залив оказался
ко всему и рыбным: за каких-нибудь двадцать минут мы на одну удочку надерга-
ли полосатых окуней на добрую уху. По давней привычке, окуней мы побросали в
котелок нечищеными, только вспороли и выпотрошили брюшки, и уха получилась
особо крепкая, душистая.
Ночевать мы с Валентином решили в лодке, а Николай отказался последовать
нашему примеру, сказав, что ему привычнее спать на земле у костра. Быстро и как-
то по-домашнему буднично егерь устроил свой ночлег: натаскал лапника под бок,
укрепил брезентовый полог. Время было раннее для сна, только еще стемнело, и у
огня хорошо сиделось и говорилось. Ночь наступила светлая, лунная; лунная до-
рожка через весь широкий залив; иногда между лунной дорожкой и луной мелькали
быстрые тени и раздавался посвист крыльев: поздние утки спешили на ночлег.
Сегодня мы несколько раз выходили на берег, но брусники так и не нашли.
Ягодники стояли пустыми. Лишь на одном из обращенных к юго-западу склонов
нашли бедную россыпь брусники: ягода была мелкая и какая-то словно подсушен-
ная. А ведь иной год в лесу ступить от ягоды некуда, везде она.
Завтра Николай предполагал добраться до какого-то дальнего угла и посмот-
реть там. На этот угол у егеря была, по его словам, большая надежда.
— Должна быть там ягода, должна. Надо, чтоб была.
О чем и говорить: надо, чтоб была. Иначе для некоторых лесных обитателей не
шибко сладкие времена настанут. Хоть и не дойдет до того, что ложись и помирай, а
все равно близко к тому. Кому-кому, а Николаю это хорошо известно.
Когда мы плыли сюда, Валентин мне много рассказывал о Николае. Рассказы-
вал самыми добрыми словами. Отслужил в армии. Заочно учится на охотоведчес-
ком отделении сельхозинститута. Парень довольно-таки смелый и решительный.
Тайгу и дело свое любит. Из тайги не сбежит. И похоже, что в этих местах крепко
осесть намеревается.
— Это еще как сказать, — попытался я возразить Валентину. — Вот окончит
институт и уедет. Как знать наперед?
— Да нет, не должен бы уехать. Когда человек дом строит — он, значит, и
жить здесь собирается. А Николай дом строит. И хороший дом, не какую-нибудь