Упрощенная HTML-версия
Нелли МАТХАНОВА
ê
524
в крупную клетку, две верхние пуговицы были расстегнуты, открывая загорелую
шею и широкую грудь, заросшую темными курчавыми волосами.
«Неужели ему совсем не холодно? Что значит закалка и физическая трениров-
ка!» — завистливо подумала Вера Петровна и перехватила долгий внимательный
взгляд Тани, устремленный на егеря.
Контора лесничества находилась на берегу. Каменное здание, сложенное из се-
рых песчаных плит полуметровой толщины, напоминало крепость. Глухой тыльной
стороной оно нависало над Ангарой, неподалеку валялись два старых проржавев-
ших рельса. Раньше здесь проходила железная дорога, ушедшая со строительством
Иркутской ГЭС на дно водохранилища. Когда-то давным-давно здесь была водо-
качка, снабжавшая паровозы и пассажиров водой. Много лет за ненадобностью она
пустовала, пока лесники и егеря не приспособили ее под свою контору.
Насколько здание выглядело внушительно внешне, настолько неуютно и за-
пущенно было внутри: промозглая сырость, куржак и зеленовато-белесые пятна
плесени по углам. Скрасить унылую обстановку не могли даже броские рекламные
плакаты Речфлота, приглашающие туристов посетить Байкал. Мебель, подобранная
кое-как, по случаю: громоздкий двухтумбовый письменный стол, покрытый изъ-
еденным молью зеленым сукном; два расшатанных деревянных стула; продавлен-
ный диван с выпирающими пружинами, круглыми старомодными валиками и высо-
кой неудобной спинкой; широкие лиственничные чурбаки, заменявшие табуретки.
Возле чугунной печки стояли бак с питьевой водой и ведро, доверху полное углем.
Больше всего Веру Петровну удивил новенький телефонный аппарат цвета
слоновой кости с кнопочным диском, стоявший на специальной полочке. Рядом с
ним лежали ручка и стопка чистых, мелко нарезанных листков бумаги.
— Неужели тут есть телефонная связь? Мне казалось... — она недоверчиво
покачала головой.
— Договаривайте дальше, мы люди негордые, не обидимся, — продолжил за
нее Петр Иванович, — глушь, тайга, медвежий угол, где уж нам до достижений
современной цивилизации? Хотите, можете позвонить в Иркутск или в санаторий.
Однажды Бочкарев умудрился поговорить с Москвой, но ему, конечно, пофартило,
телефонистка оказалась знакомой.
Егерь растопил печку, она мгновенно раскалилась докрасна и гудела от жара.
От нее расслабляющими горячими волнами шло тепло. Вера Петровна расстегнула
пальто, Таня сняла дубленку и накинула ее на плечи. Дядя Кеша разделся, бережно
положив тулупчик рядом с собой на диван. В мешковатой вязаной кофте с боль-
шими кожаными заплатками на локтях он выглядел по-домашнему уютно, своей
скромной одежкой как бы оттеняя броскую яркость красной рубашки егеря, удиви-
тельно шедшей к его обветренному, загорелому лицу.
Петр Иванович бросил заварку в кипящий чайник, достал из рюкзака, висев-
шего на стене, полиэтиленовый пакет с омулем, банку печеночного паштета, луко-
вицу и черный хлеб. Он хозяйничал привычно и умело, и Таня, кинувшаяся было
помогать ему, остановилась на полпути под его строгим и твердым взглядом. Вера
Петровна открыла баночку халвы.
Гости ели малосольного омуля с луком и черным хлебом, пили из эмалиро-
ванных кружек темный, как деготь, обжигающий чай со сладкой халвой. Вере Пет-
ровне казалось, что их импровизированный ужин намного вкуснее, чем надоевшая
пресная санаторская еда.
По тому, как дядя Кеша маленькими глоточками неторопливо отпивал кипяток,
аккуратно обсасывал рыбьи косточки, собирал хлебные крошки в ладонь, чувство-
вались привычки бережливого семейного человека, приученного к чистоплотности
и дисциплине.