Упрощенная HTML-версия
ГАРУСНЫЙ ПЛАТОК
ê
127
Распоясанный, с мешками в руках, с осунувшимся лицом — веки так и норо-
вят закрыть глаза, — сидел Минька подле бабки и не знал, что предпринять. Кто,
кроме него, ввяжется в такое дело, кому надо?
— Она ничего не взяла с собой? — спросил Минька и полез в бабкин ящик.
Тут ли платье, тут ли исподнее, тут ли косынка летняя. Перерыл бабкины тряпки и
не нашел ничего.
Подпоясался Минька потуже и, не говоря ни слова, вышел из избы. В клубе
пять-шесть парней резались в очко. Столько же девок в другом углу шептались и
хохотали и, как Минька вошел, замолчали.
— Тут Лидка не была? — спросил.
— Была да сплыла, — ответила толстая девка. — Пропас ты сеструху свою.
Ее, может, и в деревне уже нет.
— Да тут еще. Собираются, — сказала другая. — Беги к Бекетовым живее.
Минька и дверь клубную не закрыл за собой. С крыльца на сторону соскочил
и что было духу понесся в дальний переулок, только снег под ногами хрустел, при-
таявший за день. За ставней свет горел, и Минька заколотил нетерпеливо.
— Кого надо-то? — послышалось из избы.
— Лидку, Лидку! Откройте.
В избе было людно. Скамьи и табуретки заняли соседские бабы и ребятишки,
все загадочно и удивленно уставились на Миньку.
— Ох-хо-хо! — досужно поохала баба.
— Где наша Лидка? — спросил Минька.
— Нету Лидки, нету.
— Опоздал, Минька.
— Проездил сестру-то.
— Дите ведь еще.
— А ты, парень, успокойся. Может, это к лучшему, жених-то хоть и староват,
а из семьи порядочной.
— Да что он староват? В двадцать-то пять годков?
— Толкуйте дитю, что он теперь сможет?
— Сейчас только уехали, — шепнул ему парнишка-одноклассник.
Миньке почудилось, что дух Лидкин еще живет тут, что следы ее у порога
еще горячи. Что лица-то баб не разгладились от улыбок, с которыми проводили они
Лидку за ворота.
— Да во что она хоть оделась-то? — не зная, о чем говорить, спросил Минька.
— Все есть на ней. Некорыстно, да собрали. Шубу хозяйскую вернет, как при-
едет виниться.
— А в какую деревню?! — спросил Минька.
— Да в Курдюмы. Верст сорок будет.
— Ы-ы-ы! — басовито и надрывно рыкнул Минька, и все, кто в передней и
на печке были, повысыпали, думая, что Минька реветь будет. — Ы-ы! — нервно
затрясся Минька, но слезы не проронил, только побледнел больше, но тут на ум пал
ему Спиридон. Спиной Минька торкнул дверь, она чавкнула, пристылая, и скрыла
Миньку в сенной темени.
Кто-то сказал:
— Погорюет маленько и забудет. Дите.
Подхваченный попутным ветром, Минька бежал в другой конец села. Ветер
трепал полы шубенки, уши шапки хлопали по щекам, ноги каменно отяжелели, ког-
да он забрякал в колечко ворот Спиридона.
— Хто там? — раздался голос Насти.