Упрощенная HTML-версия
РАЗВЕДЧИКИ
ê
167
— Стряхни! — прикрикнул на него Каймонов. — Выхлебаем жижу, начнем
мясо.
Тот вроде хотел стряхнуть и — раз! — сунул кусок в рот. Не прожевав, опять
потянул из ведра мясо. Пронька своей ложкой выбил черныховскую.
Каптенармус вскочил. Вертя головой, стал отыскивать глазами бог знает куда
улетевшую ложку.
— Ешьте быстрее, пока он ищет!
— Второпях смак не тот, — смеясь над Федькой, говорили мы.
Ведро освободили мигом.
— Кишки, может, на завтра оставим? — спросил кто-то.
— Да ну! Какая разница, в брюхе или котелке, — возразил Доброхотов.
Принялись за кишки — съели. Попили чаю, забрались в землянку и развали-
лись на ельниковой подстилке. Я не мог заснуть. Бурлило в животе. Доброхотов
тоже ворочался.
— Ты чо, паря, не спишь? — спрашиваю его.
— Однако объелся, — промычал он. Заговорил Хромовских:
— Кишки я через силу ел, — признался он. Проснулись Каймонов и Крамы-
нин. Всю ночь мы не спали, сначала по одному ходили до ветра, потом друг за дру-
гом пулей выскакивали из землянки.
Утром командир взвода кричал на нас:
— Вы не разведчики! Вы утки! Все расположение загадили! Убрать!
— Нам бы порошка от брюха, заварку чая погуще, — просили мы.
—Марш в санчасть!
Приходим в село Кирсанова Пятница — в палатах шум, гам.
— Где больных принимают? — спрашиваю.
—В операционно-перевязочном пункте, —ответила медсестра, указав на избу.
Возле нее много раненых. Хромые, прильнув к стене, дремали. Ходячие топтались
в грязи. Тяжелораненые лежали на носилках. Только перед утром всем отделением
ввалились мы в перевязочную. В ней теснота, сестрички в белых халатах одних раз-
девали, других перевязывали, за простынной занавеской делали операции.
—Мы объелись! — сообщил Каймонов.
— Где это так кормят? — поинтересовался кто-то.
— B разведроте! От конских кишок запоносили. Командир «пришил» нам ди-
зентерию.
— Этого еще не хватало!
— B том-то и дело! — согласился Каймонов. — Вам и так невпродых. Дайте
справку и мы уйдем.
— Нет, нет!.. — возразили медики. И нас поселили в сарай, что был за огоро-
дами. Дали каждому по жестяной банке из-под консервов: «Завтра заберем банки,
отправим на анализ...» Но животы у нас уже были пустые, и мы ничего не могли вы-
давить для анализа. Но нас все равно не выпускали и не разрешали ходить по селу.
Ночью мы зарывались в солому, спали. Днем на крыше сарая сушили на солн-
це портянки, снимали нательные рубахи, били вшей, загорали. Заметив в небе само-
леты противника, орали на всю Кирсанову Пятницу:
— Во-оздух! Расходи-ись!
Гражданские шарахались, бежали в разные стороны, раненые только озира-
лись. С крыши мы видели все, что происходило вокруг. По потоку раненых пони-
мали, что бои идут кровопролитные. Удивлялись работе хирургов, медсестер — че-
рез их руки проходили сотни искалеченных бойцов. C верхотуры мы видели взвод
санитаров с вещмешками на плечах. Они куда-то далеко ходили за едой. И когда