Упрощенная HTML-версия
КАПИТАН ЛЕТАЮЩЕГО САРАЯ
ê
551
Было видно, что Брюханову явно не понравился мой вопрос про боковой ве-
тер. И мне самому не понравился, посадка-то была на грани фола. Но начальник
аэропорта не стал ставить меня на место: чего, мол, возьмешь с сопляка.
— В пятьдесят шестом в Киренск пришло пополнение. В их числе был и я,
молодой, честолюбивый, скажу я вам, дальше некуда. Скорее, скорее в небо, а потом
на большой лайнер. Такие у меня были мысли. Но по всем документам, прежде чем
возить пассажиров, нам надо было налетать сто часов с грузом. А груза на складе
нет. Сидим, как в доме отдыха, в карты играем, денег нет, что дальше будет — не-
известно.
Вот и начали с ближайших озер потаскивать домашних уток. Жители деревни
нажаловались Ватрушкину: мол, нехорошо поступают ваши летуны.
И Михалыч неожиданно нагрянул к нам в гости. Мы сидим за столом, а на
печи — ведро с утятиной, а на столе — графин с гамырой. Увидав высокое началь-
ство, вскочили, вытянулись во фрунт.
— Включите радио. Нет, вы включите и послушайте! — загремел Ватруш-
кин. — Такая сложная международная обстановка, а вы здесь пьянствуете! Вы же
все офицеры запаса. Первый выстрел — и в бой. А вы тут — в запой!
— Так полетов нет и денег тю-тю! — начали оправдываться мы. — Где же
мы налетаем эти злосчастные сто часов, если на складе нет груза. Тут не только
запьешь, но от безделья подохнешь!
Тут взгляд Ватрушкина наткнулся на лежащего в кровати летчика, фамилия у
него была Тимохов. Тот как лежал, так и продолжает лежать, не обращая внимания
на визит высокого гостя.
— Послушай, дружок, ты это чего? — повысил голос Ватрушкин. — А если
бы сейчас война?
— Иннокентий Михайлович, — приоткрыв один глаз, ответил Тимохов, —
если война, то я бы тогда надел каску и спал в ней.
— Ну, спи, спи, мы это учтем, когда будем составлять наряд, — мрачно сказал
Ватрушкин и, взяв со стола графин, понюхал, сморщился и вылил гамыру в помой-
ное ведро.
— И вам не стыдно пить такую дрянь! — вновь загремел он. — Вы же летчи-
ки! На вас люди равняются.
Мы стояли как остолбенелые, — это надо же так упасть в глазах командира.
— Так по Сеньке и шапка, — философски заметил Тимохов. — Употребляем
то, что доступно. Мы же с маршалом Тито дружбу не водили.
И тут с Ватрушкиным что-то произошло: он подобрал живот, достал из карма-
на четвертную и уже другим, распорядительным голосом обратился к Тимохову:
— За то, что вспомнил про Тито, — спасибо! Хватит, дружок, койку давить,
слетай в магазин и купи коньяку. — Тут Михалыч сделал паузу и произнес: —Одну
мало, две много…
— Возьми три. Не хватит, так останется! — воскликнул я.
—Молодец, выучил, — похвалил меня Брюханов. —Оглядел, значит, нас Ми-
халыч и уже другим, командирским голосом рявкнул:
— Слушайте мой приказ! Еще раз местные пожалуются — отберу пилотские
и пешком отправлю в Иркутск. А с завтрашнего дня будете возить свиней. Думаю,
справитесь. Свиньи — не люди, о них в воздушном кодексе ничего не сказано. Заре-
гистрируем как груз. Вот вам и работа, вот вам и грузовые полеты.
— И начали мы развозить свиней по колхозам и леспромхозам. Возили их в
Сурово, Коношаново, Знаменку. И Иннокентий Михайлович сам сел возить свиней.
И подложили эти самые свиньи свинью Михалычу, — вздохнув, подытожил Брю-