Упрощенная HTML-версия
Геннадий МАШКИН
ê
280
Я бы поколотил этого япошку, потому что злость вдруг во мне закипела, как
вода в чайнике. И хорошо, что Юрик в это время пролез сквозь стержни в ограде и
закричал:
— Дядя Семен! Дядя Семен!
Японец бросился через проходную за Юриком. Но тут и я проскочил в порт
через будку.
Семен шел мимо, перебирая на ходу листки бумаги. Он вскинул голову и сразу
же поднял руку навстречу японцу. Тот опустил свой меч и выпятил в улыбке зубы,
похожие на костяной веер.
Я давно уже не видел Семена таким усталым. Усы его выгорели на солнце.
Семен подхватил Юрика на руки и закружил. Но я не дал им разыграться. Я
поймал Семена за рукав кителя, а Юрику сунул в руки божка, чтобы отвлечь от
нашего разговора.
— Дело есть, — сказал я Семену.
— Да ну? — ответил он и подкрутил правый, поникший от пота ус.
Он сложил свои листки и засунул в карман кителя. Если бы он не спрятал эти
бумажки, я бы ничего не сказал. Но Семен все-таки умел кое-что видеть по глазам.
И он приготовился серьезно выслушать меня.
Я начал с того, что был до сих пор доверчивым дураком. Мною крутили япон-
цы, как Юрик вон тем божком. Я предатель. Мягкое сердце — оно подвело. Вместо
того чтобы мстить японцам за деда, стал заводить с ними дружбу. И главное, знал,
какие они коварные… Я рассказал про генерала Сиродзу. И что Кимура надеется
на новую победоносную для них войну. Все они одинаковые… Меня обвели вок-
руг пальца. Улыбались мне, дарили рыбки и усыпили мою бдительность. Сумико
заколдовала меня, что ли… А потом Кимура поджег дом Рыбина. Недаром чуткий
Рыбин не спал по ночам. А я-то, я-то!.. Вчера узнал, где скрывается Кимура, и утаил
от отца. И вот Кимура ночью поджег дом Рыбина, и они удрали все вместе в сво-
ей шлюпке… Правильно, что отец называл меня слабаком, правильно… Только я
знаю, куда они уплыли. Они хотят спрятаться на Птичьем острове и там жить…
— Семен Иванович! — Я облизывал пересохшие губы. — Давайте догоним их!
Он долго смотрел на меня вприщур, зачем-то пощупал мой лоб и потом поче-
сал свой затылок.
—Что ж, вояка, может быть, в твоем бреду есть доля правды, — сказал Семен,
растягивая слова, как резину. — Пусть сплавают — проверят…
— Эх, дядя Семен! — сказал я и отшатнулся. — Там же Сумико!..
Он подхватил меня и привлек к себе, заглядывая в глаза. Но я освободился от
его объятий.
—Жарко, — сказал Семен, расстегивая китель.
— Пойдем домой. — Я отобрал у брата «бога счастья» и подтолкнул Юрика к
проходной.
— Уже надулся, вояка, — сказал Семен и загородил нам дорогу. — Пойдемте.
Переговорим с вашим отцом.
— А без него не обойдемся? — спросил я.
—Он сейчас распоряжается катерами, — ответил Семен и повернул лохматую
голову к пирсу, где маячил отец.
— Тогда скажите ему, что я во всем виноват, — попросил я, вытирая пот за
ушами.
— Много берешь на себя. — Семен наморщил загорелый лоб. Его губы изог-
нулись серпом, только концами вниз. — Генерал Сиродзу тут виноват пока больше
всех…
Мы пошли к пирсу. Три тени — большая, поменьше и совсем маленькая, —
точно копья, были направлены на отца. Он бегал по пирсу и что-то кричал в рупор