Упрощенная HTML-версия
Альберт ГУРУЛЁВ
ê
378
А все-таки скоро зима: трава пожухла и сухо шелестит под ногами. Но грусть
мимолетна, скоро проходит, и снова радуешься осеннему лесу. Радуешься теплу и
свету, идешь вольно, и в тебе нежность к этим березам, и уже не чувствуешь себя
в лесу пришлым горожанином, а будто и города вовсе никакого не было, и ты всю
жизнь, да нет, даже всегда, жил в этих лесах.
Около старого березового пня нашли мы дружное семейство рыжих упитан-
ных опят.
— Красивые какие, — говорит Димка. — Как солдатики.
Он трогает пальцем пробковые шлемы опят, что-то мурлычет, ползает около
пня на коленях.
Отсюда, от пня, угляделось еще одно семейство опят, я говорю об этом Димке.
Димка вскакивает с земли как развернувшаяся пружина.
— Где?
Он приносит грибы и осторожно кладет их в корзинку. И снова ползает около
пня.
— Ну, что, — спрашиваю, — будем срезать?
— Не-е, — говорит Димка. — На обратном пути лучше. Или завтра придем.
Ладно?
Димке просто жаль срезать такие красивые грибы. А они и вправду хороши в
осеннем светлом лесу. Крепкие, неувядшие.
Время в лесу летит незаметно. Судить по солнцу, так уже перевалило за пол-
день, а мы вроде и пришли-то совсем недавно, и наша корзинка, одна на двоих,
далеко не полная.
Грибы мы берем плохо и часто отвлекаемся. Вот пригнулся к траве Димка,
сгорбился, затих.
— Что там, Димка?
Он предупреждающе шипит и делает знаки, чтобы я говорил тихо. Загляды-
ваю ему через плечо и вижу сонного золотистого жука. Такого красивого золотисто-
го жука я не видел с самого детства.
— Что ты собираешься с ним делать? — спрашиваю я Димку.
— А зачем? — отвечает Димка шепотом.
Мне почему-то становится неловко, и я хочу сказать Димке хорошие и нужные
для этого случая слова, но не могу их вспомнить.
В березовой роще мы оказались не одни. Там, где роща переходит в сосновый
бор, встретили двух грибников, Димкиных знакомцев. Димка представил мне их
еще издали.
— Они братья. Вон, который длинный, Пашка. Он в четвертом классе учится.
Я слышу неудовольствие в Димкином голосе.
— Ты в ссоре с Пашкой?
— Да нет. Просто он такой… — и Димка неопределенно и не совсем друже-
любно машет рукой.
— Ну, а второй как?
— Васька-то? Васька хороший. Маленький только, первоклашка.
Мы постепенно сближались с братьями, потом их скрыли кусты, я даже забыл
о братьях, но внезапно кусты раздвинулись, и на крошечную желтую поляну вы-
шел Васька. Я не разглядел его издали. И теперь смотрел на него во все глаза. Ма-
ленький пастушок? Или Иванушка, братец сказочной Аленушки. Васька в длинной
рубахе. Не хватает только витого шелкового пояска. Васька белоголов, синеглаз и
круглолиц. И льется из Васькиных глаз радостная удивленная синь.