Упрощенная HTML-версия
Иннокентий ЧЕРЕМНЫХ
ê
194
— Завтрак, завтрак! — звал кто-то скрипучим голосом. — Быстро, быстро!
Успевайте, пока немец молчит.
Новички-азиаты заговорили что-то по-своему, порывисто поднялись, сдирая
с себя котомки. Передавая один другому котелки, бренчали, стучали. Выскочив
из траншеи, топали ногами. Конечно, раздались орудийные выстрелы — жью-юх,
жью-юх! Снаряды врезались в землю, из грохота понесся крик:
— Ва-ва-а! Ва-ва-ва-а-а!
—Набренчали! Натопали себе на голову, — сокрушались мы. Кто-то с разбегу
нырнул головой на дно траншеи. Кто-то кого-то поднес, и мы с Леготиным приняли
недвижимого человека. Едва успели положить его, как нас оттеснили от него нович-
ки и подняли вой...
— Не орите! — приказывали мы им.
Артобстрел усилился. В этот грохот вписывалось вроде шипения парово-
за — «катюши» давали знать о начале артподготовки. И тут земля содрогнулась под
нами — грохнула наша артиллерия, и пехотинцы расстелились вдоль траншеи, при-
крыв спины белыми котомками.
— Это наша артиллерия! — кричал я, едва слыша свой голос. Вскочив, увидел
искристо-черные взрывы в районе молочно-товарной фермы, от которой остались
одни торчащие вразброс столбы. Глядя вперед, я не заметил, как рядом со мной
оказался человек со скаткой через плечо и автоматом в правой руке. Его могучая
фигура едва вмещалась в ширину траншеи. Склонив голову, он заорал мне в лицо:
— Вам «язык» нужен?!
— Конешным делом! «Язык» — хлеб наш!
— Помогите нам поднять солдат, из траншеи повытолкать, — усмехнулся гла-
зами. — «Языка» возьмем, — он ручищей вцепился в котомку и, как ребенка, пос-
тавил на ноги солдата с черным лицом. — Стой! — прижимая его к стене, с трудом
протиснулся до другого, поднял его. — Не давайте им ложиться! — сказал мне.
Я встал между ними.
— Смотрите в сторону немцев! — кричу в ухо одному, другому. — Смотри
вперед, глазами прокладывай себе дорожку!
От орудийной канонады земля лихорадочно содрогалась, упругий воздух про-
нзал уши, вибрировал, и поднятые солдаты присели на корточки. «Ладно, сиди-
те», — подумал я, и мы с Борисом завернули за изгиб траншеи. И тут кто-то подни-
мал необстрелянных азиатов, но не так, как тот верзила. Этот, коротенький, рывком
опрокидывал новобранцев навзничь и зло кричал им что-то в лицо...
Из траншей взмыли зеленые ракеты, послышались выкрики:
— Ста-ать! — за бруствером траншеи стояли младший лейтенант и здоровяк
сержант. — За мной! — командовали они, глядя сверху на солдат. Просяще манили
их руками: — За мной, в атаку!
Те со страхом на посеревших лицах ошеломленно топтались, дико озираясь
один на другого, что-то выкрикивали. Мы с Борисом, схватив одного за бока, под-
няли, а он и не сопротивлялся, висел на наших руках. Рослый сержант, схватив его
за котомку, вырвал из траншеи. Затем прыгнул к нам и давай выкидывать одного за
другим. Очередной упал у его ног, забился припадочно, сержант из автомата застро-
чил в дно траншеи, будто бы расстреливая труса.
— Вай, вай! — заорали другие азиаты и полезли наверх.
— За мно-ой! — подал команду молоденький лейтенант и повел взвод за со-
бой, равняясь с двумя другими взводами роты. Мы с Борисом шли вслед пехоте,
чтобы перед траншеей противника вырваться вперед и взять «языка». Нейтральная