Упрощенная HTML-версия
Дмитрий СЕРГЕЕВ
ê
258
норму, какая полагается всем ученым овчаркам, особенно тем, которые служат на
границе. А скорее всего, мы же сами и придумали это.
Поначалу Байкала выводили прогуливать либо Андрей Анатольевич, либо его
жена. Но вскоре это занятие наскучило им, и они стали выпускать овчарку на улицу,
как обыкновенную собаку. Оставляли во дворе на час-полтора, потом кто-нибудь из
них выходил на крыльцо. Пес сразу прибегал на зов, хлопот с ним не было.
Ученый кобель бродил по двору в одиночестве. Приблизиться к нему, попы-
таться завязать дружбу не приходило в голову. Нужны мы ему! Никто не подозре-
вал, как ему скучно в одиночестве.
Почему он выбрал меня?.. Не знаю. Просто в тот ненастный день никто из
ребят, кроме меня, не вышел во двор.
Стояла поздняя осень. Снег еще не выпал, но земля промерзла и отвердела.
Дождевая лужа на задах церкви оделась льдом, зеркально отсвечивала и манила.
Был риск провалиться, зачерпнуть в ботинки, но устоять перед соблазном я не мог.
Невидимая волна прокатилась в глубине лужи. Позади хрустнуло — я с разгона
выскочил на другой берег. Свежие трещины так и сяк рассекли лед. Я разбежался
вторично. На этот раз за спиной ухнуло, лед разорвало, мутная жижа выплеснулась
наверх. Некоторое время она взад и вперед каталась по льду, потом ее поглотила
трещина.
Можно было испробовать еще раз. Я попятился, готовясь к разбегу. Что-то
живое и влажное прикоснулось к моей руке. Я обернулся и обмер. Ростом Байкал
был почти с меня.
— Тебе чего? — перетрусил я.
Взрослых во дворе ни души. Я был во власти овчарки. Песьи глаза искрились
на свету. Байкал чего-то ждал от меня. Холодный ветер шевелил собачий загривок.
— Холодище. Скорей бы уж снег выпал, — поделился я с ним.
Байкал вильнул хвостом, соглашаясь со мной: скорей бы снег. Ему в его мехо-
вой дохе зима ничуть не страшна. Он вторично ткнул в мою руку влажным носом.
Я осмелел, кончиками пальцев притронулся к его уху. Он и не подумал цапнуть
меня. Я легонько провел по лбу и ушам. Мне почудилось ответное движение его
головы — Байкал просил, чтобы я гладил еще. Больше всего меня восхищали его
великолепные острые уши.
— Какие большие! — В моем голосе прозвучало искреннее восхищение. Бай-
кал оценил это.
— Гав, гав!
Он отпрянул от меня и замер. Призыв был выразительным: ему хотелось поиг-
рать. Мы затеяли игру в пятнашки: я гнался за Байкалом, он увертывался, а дотро-
нувшись до него, я убегал в противоположную сторону. Он настигал меня и валил с
ног, возбужденно, весело рычал и понарошку кусал.
Потом мы играли в прятки. Мы оба ошалели от счастья, забыли про мерзкий
ветер, дующий с Ангары. Нас разлучила жена Андрея Анатольевича — вышла на
крыльцо и позвала Байкала. Напоследок он еще раз подбежал ко мне, холодным
носом ткнулся в мою ладонь.
***
Так завязалась наша дружба. Я не смел этому поверить. Боялся, что назавтра
Байкал одумается и не признает меня. Компаньона для игры в пятнашки он может
выбрать из ребят старше меня. Каждый был бы польщен.
К утру потеплело, промозглого ветра, который свирепствовал накануне, не ста-
ло. Солнце грело почти по-августовски. Вся пацанва высыпала во двор. Школа в эти