Упрощенная HTML-версия
Валентин РАСПУТИН
ê
380
* * *
Так эта девочка, по имени Катя, оказалась в деревне у Сени с Галей, и, таким
образом, Сене с Галей ничего не оставалось, как катькаться с этой девочкой.
Сеня потрухивал, ведя с пристани Катю, и, чтобы не показывать ее лишнему
народу, шел берегом, с нижней улицы перелез через прясло в свой огород и двинул-
ся с тыла. Галя — баба добрая, но первая реакция могла быть шумной. Но вышло
совсем наоборот. Когда Сеня с Катей явились пред ее очи и она удивленно-вопро-
сительно сказала «здра-авствуйте» и когда Сеня продуманным ходом завел Катю в
летнюю кухню, а сам выскочил и торопливо принялся объяснять, откуда свалилось
к ним это небесное создание, Гали достало только на то, чтобы приахивать:
— Да как же это? Как же это, Господи!.. Как же это!..
Но потом пришли трезвые мысли, и Галя ежедневно окунала в них Сеню как
слепого щенка в холодную воду.
— Дурак — он везде дурак. — Эти слова Сеня говорил себе и сам, они были
справедливы. — От тебя за версту простотой несет. Какой простотой? А той, ко-
торая хуже воровства. — Галя подхватывала последнее слово. — Ведь ты украл
ее — если разобраться! Укра-а-ал! — заглушала она слабые Сенины возражения. —
Тебе воровка ее подкинула — значит, ворованное. Как ты знаешь, что у нее нет
отца-матери? Отец-мать ее, может, ищут, может, уголовный розыск объявили... И
найдут, пошто не найдут! Ведь ты бы подумал: тебе навязывают ее купить — нет!..
Навязывают дарма забрать — нет!.. Ум вроде поначальности проблескивал: «нет»
говорил... — Особенно Галю пугали оказавшиеся при девочке деньги. — Ведь ты
ее купил. — Она забывала, что только что уверяла его, будто «украл». — За свои
деньги не стал покупать, а когда тебе их дали — с руками отхватил. На деньги ты
позарился, Сеня. Ну, что вот ты пыхтишь? Господи! — Она принималась плакать.
В другой раз Галя вспоминала:
— Это беспородную кошку можно без документов принять. А ты не кошку
принял. Чтобы жила — надо удочерение сделать. Через неделю в школу отдавать —
где у нее метрики? Какая у нее фамилия? Кто был у ней отец — министр какой или
убийца... девять душ сгубил?
— Пошто девять-то? — цеплялся Сеня.
— А сколько тебе их надо — девятнадцать?
— Но пошто девять, а не десять, не семь?
—Мы с тобой будем восемь и девять.
Сеня вскипал:
— Да, подбросили, да, дурак! Но я должен был, по-твоему, в Ангару ее спих-
нуть, когда подбросили? Или что я был должен?
Галя обессиленно взмахивала рукой и уходила. А Сеня думал: «Надо было
дать денег этой тете Люсе, чтобы убежала подальше. Или были у нее деньги?» Он
вспоминал, много раз восстанавливал в памяти весь разговор с женщиной от начала
до конца там, на причале, и все больше казалось ему, что не дурила она его, когда
говорила, что собралась бежать. Что пройдоха — сомнений не было, но и пройдоха
иной раз вынуждена выходить на правду. Сеня шел к Гале, вставал перед нею вплот-
ную, как столб, чтобы ей не откачнуться и не отойти, и пробовал успокоить:
— Пусть будет как будет. Мы с добром к ребенку — почему мы должны бо-
яться? Теперь государства без метрик, без паспорта живут... а уж люди!.. великое
переселение народов. Миллионы скитаются, все теряют... имена тоже. А мы с тобой
об одной девочке... кому она нужна, кроме нас?
Он сам удивлялся: о любой бы он сказал «девчонка», а о ней не выговари-
валось.