Упрощенная HTML-версия
Леонид БОРОДИН
ê
404
2
А на другой день Байкал был светло-голубой и, конечно, такое же было небо,
и скалы кругом были желто-коричневые, где без деревьев, и ярко-зеленые там, где
покрыты лесом.
Вода уже не походила на стекло, а будто громадная голубая скатерть была
расстелена до всех горизонтов, а под скатертью ходили медведи и никак не могли
выйти на берег. Волны были гладкими и блестящими и на берегу не плескались, а
растекались по нему прозрачной голубой пленкой.
Я пошел по берегу в сторону станции, куда еще не ходил. Там на берегу стояла
лодка, и я вспомнил, как в ночь приезда какой-то дядька обещал покатать меня. Я
надеялся встретить его. Но на берегу никого не было. Лодка наполовину была зата-
щена на берег и цепью прикручена к рельсу, вкопанному в землю. Я залез в лодку,
сел на сиденье и, воображая себя плывущим по волнам, махал воображаемыми вес-
лами и качался на воображаемых волнах. Мою игру прервал нахальный голос:
— Эй ты, а ну вылазь из лодки!
Мальчишка был чуть старше меня и сильней, в общем, типичный деревенский
забияка. Из лодки я вылез и встал за ней с независимым видом.
— Твоя, что ли!
— А то! — ответил он важно.
Я пнул ногой камешек, сунул руки в карманы и пошел прочь.
— Эй ты!
Я повернулся.
— Ты куда это шкарлупу подевал?! — спросил он, угрожающе прищурив
глаза.
— Чего?
— Я говорю, ты куда шкарлупу девал?!
— Какую шкарлупу? — спросил я недоуменно.
Мальчишка выпрямился и сказал торжествующе:
— А ту, из которой ты щас вылупился!
Такой хороший был день, настроение было такое хорошее, так не хотелось
драться, да еще оказаться битым, но такое оскорбление как перенести? И я поднял
с земли камень.
— А ить не попадешь! — оскалился он еще больше.
— А вот и попаду!
— А не попадешь!
— Как дам в лоб, — пригрозил я, замахнувшись.
— А ну попади!
Он снял с головы фуражку без козырька, повесил ее на рельс, к которому была
примотана лодка, и отошел в мою сторону. До рельса было шагов пятнадцать-двад-
цать. Я прицелился, кинул и успел лишь заметить, что камень летит мимо, как маль-
чишка кинулся на меня бычком и в секунду приложил к земле всеми лопатками.
— Обманули дурака на четыре пятака! Щас я тебе хвоста накручу!
Я крутился и извивался в его железной хватке, но тщетно. От обиды даже сле-
зы выступили, а за слезы стало еще обиднее. Он надавил мне коленкой на живот и
приказал злорадно:
— Кричи: «Мамка, хочу жениться!» А нет, кишки выпущу!
Лучше кишки, чем кричать такое! От полного отчаяния, закрыв глаза, я мотнул
головой, и тотчас же мне на лицо закапало что-то горячее. Открыв глаза, увидел,
что из носа моего противника в два ручья течет кровь. Я вывернулся из-под него и
вскочил на ноги, а он зажал нос пальцами и запрокинул голову, сидя на земле. Вся
рубашка на груди у меня была в крови, но подолом ее я усиленно тер лицо, в душе