Упрощенная HTML-версия
Леонид БОРОДИН
ê
406
И в этот момент я понял, что не померещилось мне в тот первый вечер, что
действительно вместо силуэта сосны с четырьмя ветвями видел я четыре руки, две
из них подняты, воздеты к небу, две другие беспомощно опущены вниз! Я это ви-
дел, и нечего самого себя путать, а надо все проверить и выяснить, а если этого не
сделать, значит, струсить, испугаться непонятного! Только так!
А что же я тогда теряю время!
Я что-то наврал Генке, зачем мне надо на берег, и скоро уже шел по поселку в
падь, шел не очень быстро, но и не медленно, и немного, как во сне, во всем отда-
вая себе отчет, но в то же время о главном стараясь не думать. По дороге свистнул
Светке, идущей по воду, махнул Юрке, копошившемуся в огороде у дома, еще кому-
то махнул рукой раза два и ничуть не прибавил шагу, когда вышел за поселок, хотя
волнение мое нарастало по мере приближения к Мертвой скале. Вот она уже рядом,
и сосна на фоне голубого неба видна вся, кажется, до иголочки на ветвях. Но я на
этот раз решил подойти как можно ближе, вплотную к скале, чтобы наверняка про-
верить, в чем же тут дело.
Уже дорога, раздвоившись, ушла от меня вправо и влево, а передо мной был
завал камней. Я не остановился. Где можно было, прыгал с камня на камень, очень
большие камни обходил стороной, по другим буквально переползал. Между камня-
ми попадались ямы, а иногда и почти пещеры, а несколько камней сами были, как
скалы, я карабкался на них и снова спускался. Когда же решил отдохнуть и взглянул
вверх, то оказалось, что перестарался. Я был уже у самого подножья скалы, и пер-
вые ее уступы заслоняли от меня вершину и сосну на ней. Надо было возвращаться
назад. Но почему-то следующий шаг я сделал не назад, а вперед, и этот шаг был
шагом вверх. Вопреки желанию и намерению, поддаваясь приятному чувству уп-
рямства, я начал карабкаться на скалу, вовсе не надеясь добраться до вершины — я
же видел, какая это скала! Но каждый раз, собираясь остановиться, говорил себе:
«Ну, еще немножко, еще немножко, а там дальше все равно не залезешь!» И, как ни
странно, каждый шаг казался последним возможным и следующий метр в высоту,
всего лишь за метр до него, тоже казался совершенно недоступным, но нога вдруг
находила опору, рука находила уступ, так, как будто сама возможность подъема де-
лала для меня обязательным мои шаги. Иногда даже и вплотную казалось — все,
дальше ходу нет, и мне бы вернуться, но не свойственная вовсе мне добросовест-
ность толкала на поиски вариантов, на внимательный, тщательный осмотр скалы
вправо и влево, и, глядишь, либо вправо находился проход, либо влево обнаружи-
вался обход, либо впереди трещинку нужную не сразу заметил.
Я лез и лез, и уже всерьез начинала тревожить мысль о возвращении, я же
знал, что спускаться будет труднее! К тому же все время был соблазн взглянуть
вниз, хотя вполне хватало благоразумия этого не делать.
Сколько прошло времени, пока я лез, как высоко я забрался, сколько еще до
вершины — ни о чем об этом я не думал. И когда передо мной выросла очеред-
ная каменная стенка, я уже привычными движениями стал ощупывать ее руками
и взглядом и в изумлении замер, когда не обнаружил никакой возможности взби-
раться дальше. Изумление перешло в оцепенение, и взгляд мой в этот момент, то
есть выражение лица, наверное, было похоже на баранье. Прекращение подъема
казалось нелепостью, обидой, обманом, которого будто бы я вовсе не заслужил. Не-
много придя в себя, я увидел, что нахожусь на скалистой площадке, где даже можно
сесть отдохнуть и подумать, наконец, обо всем происходящем. Я сел и, уже сидя,
рискнул повернуться лицом к пропасти, ведь все равно придется поворачиваться,
чтобы спуститься. Я боялся, что закружится голова, что испугаюсь пустоты и кру-
тизны, но ничего этого не случилось, а совсем наоборот! Дыхание мое перехватило
всепоглощающее чувство восторга.
Передо мной и подо мной лежала страна голубой воды и коричнево-желтых