Упрощенная HTML-версия
Валерий ХАЙРЮЗОВ
ê
544
От неожиданности я вспотел: надо же, учинил мне экзамен при постороннем
человеке.
—Можно определить по кресту, — ответила за меня учительница. —Помимо
большой перекладины на кресте есть нижняя малая. Верхний конец ее всегда ука-
зывает направление на север.
— Верно, — заметил Ватрушкин. — Если есть солнце, то стороны света мож-
но определить по часам.
— Еще по деревьям, — наконец-то я пришел в себя.
— Весной — по снегу, — добавила учительница.
От навигации командир перешел к астронавигации, похвалил казаков-земле-
проходцев, которые без компасов и моторов дошли до Восточного моря — так в
России в старину называли Тихий океан.
Пока командир вел светскую беседу с пассажиркой, я запросил погоду в Жи-
галово. Сводка оказалась неутешительной: к нашему прилету ожидалось усиление
ветра до штормового. И самым неприятным было то, что он дул поперек посадочной
полосы. Для нашего самолета предельно допустимой нормой было восемь метров
в секунду. Но фактически сила его была одиннадцать, с порывами до пятнадцати
метров. Я тут же сказал об этом Ватрушкину.
Нужно было принимать решение: следовать в Жигалово или уходить на запас-
ной аэродром. Запасным у нас была Усть-Орда, которую мы пролетели час назад.
Был еще Качуг, но он с утра был закрыт по техническим причинам: там ремон-
тировали полосу. Был еще вариант лететь до Осетрово, но туда могло не хватить
бензина.
— Следуем к вам, — сообщил Ватрушкин свое решение жигаловскому дис-
петчеру. — К прилету прошу сделать контрольный замер ветра.
И Ватрушкин, и диспетчер понимали, что вся связь пишется на магнитофон, и
поэтому оба делали поправку на данное неприятное техническое новшество, кото-
рое в случае чего могло стать серьезной уликой.
Через несколько минут Жигалово вновь вызвало нас на связь. Голос у диспет-
чера стал другим, более жестким и встревоженным:
— Ветер усиливается, ваше решение?
— О-о-о! Сам Ваня Брюханов поднялся на вышку, — протянул Ватрушкин
и достал свежую папиросу. — Следую к вам, сделайте еще раз контрольный за-
мер, — доложил он. — И еще — свяжитесь со столовой. Пусть к нашему прилету
приготовят свежих пельменей.
— Уже сделали, семнадцать метров!
— Хорошо. К вам на точку выйду через десять минут, — прикурив папиросу,
сказал Ватрушкин. Повернувшись к Анне Евстратовне, он попросил ее спуститься
в пассажирскую кабину и пристегнуть ремни.
— Это начальник аэропорта Ваня Брюханов, — объяснил мне Ватрушкин. —
Он знает, что мне надо восемь, я думаю, мы договоримся.
— Но с ветром вряд ли, — заметил я. — Он-то нас не слышит.
— Пожуем — увидим.
Через десять минут мы были над Жигалово. Было видно, что на земле дейс-
твительно сильный ветер, полосатый конус на аэродроме стоял колом, макушки де-
ревьев клонило к земле, а на улицах поднимались клубы пыли.
— Сделайте контрольный замер, — попросил Ватрушкин.
— Пятнадцать метров, — спустя некоторое время сообщил Брюханов.
— Вот видите, уже сбавил, — спокойным голосом сказал Ватрушкин. — Я
сделаю кружок, а вы сходите на полосу. Судя по всему, ветер стихает.
Вместо ответа в наушниках раздалось что-то нечленораздельное.