Упрощенная HTML-версия
ê
АЛБАЗИНСКАЯ КРЕПОСТЬ
73
Между Спафарием и троном появился человек; в нем он узнал переводчика и
понял: наступила решающая минута — переговоры.
Гортанный тонкий голос богдыхана резанул ухо Спафария. Родичи и сановни-
ки торопливо отбивали поклоны. Спафарий сидел спокойно.
Переводчик, низко поклонившись, перевел слова богдыхана.
Кан-си сказал Спафарию:
— Говорю сверху на низ... Страна Элосы далеко, вижу это по усталому и об-
ветренному лицу посла... Страна Элосы богата, я вижу на твоих плечах дорогое
одеяние... Богатый поймет только богатого, умный — умного... Я буду спрашивать
тебя, ты отвечай мне.
Водворилась тишина.
Богдыхан спросил:
— Какую звезду посол считает вечной подругой луны?
Придворные подобострастно глядели на мудрого богдыхана, гордясь его недо-
сягаемой ученостью.
Спафарий подумал: «Смеется царек китайский, за младенца меня почитает».
Он побагровел, раздраженно бросил богдыхану:
— На небе не бывал, звезд там не считал!
Иезуит-переводчик вздрогнул: он не решался передать Кан-си дерзкие слова.
Кан-си ждал. Услышав слова переводчика, сановники попадали и боялись
оторвать голову от пола. Кан-си не сводил глаз со Спафария, силясь разгадать чело-
века, от которого исходят неслыханные по дерзости слова.
Дрожащей рукой богдыхан взял чашечку, слегка щелкнул по ней ногтем. По-
добно флейте запел тончайший китайский фарфор, нежный звон разлился по залу.
Богдыхан лукаво скосился, сдержанно спросил:
—Умеют ли в стране Элосы делать чашки тонкого небесного камня, с голосом
райской птицы?
Спафарий обиделся еще больше, скрыв волнение, разгладил волнистую боро-
ду, не торопясь, степенно ответил:
— Горшечником не бывал, я есть царский посол...
Кан-си вновь устремился глазами на посла; при глухой тягостной тишине зала
смотрел, не отрываясь, до тех пор, пока не устал.
Порывисто поднявшись, богдыхан дал знак. Ударили барабаны, заухали буб-
ны. К Спафарию подошли люди сумрачные, свирепые; бесцеремонно взяли его под
руки, вывели из зала.
Кан-си скрылся в боковой двери и направился в дворцовое книгохранилище.
Раскрыв огромную, в деревянных обложках книгу, углубился в чтение.
Долго разбирал сложнейшие колонки иероглифов, мучительно искал объясне-
ния случившемуся: богдыхан советовался с древнейшими из древнейших.
Мудрость книг не знает пределов, древнейшие находили непоколебимые исти-
ны даже в споре с могущественным небом, и Кан-си нашел точный ответ: еще не ро-
дилась новая луна после дня Ханьшицзе, а во сне богдыхан видел огонь и дым. Что
может быть хорошего, если в день Ханьшицзе богдыхану приснился огонь и дым?
Хуже ничего быть не могло...
Кан-си бережно положил тяжелую книгу.
Русского посла он приказал запереть, держать под караулом строго. Подслухов
послать, нарядив их купцами, вести приносить до солнца каждого дня.
Невиданно, чтобы камыш гнулся и не ломался.
Пусть непокорный покорится!.. А богдыхан сыщет в мудрых книгах, как пос-
тупали древнейшие с непокорными иноземцами.