Стр. 74 - Литературные жемчужины

Упрощенная HTML-версия

ê
Гавриил КУНГУРОВ
74
ЧАСТЬ ТРЕТЬЯ
ДВА ГОНЦА
Январские ночи морозны. Небо сине. Звезды ярки. Спит Москва, в снег заку-
тана, словно в заячье одеяло; снег сугробист, синь. Москва — Руси столица — про-
буждается рано. Чуть зардеет первый отблеск зари, расцветает она в белосиянии,
загорается золотом куполов; по кривым улицам тянутся длинной вереницей возки,
скачут конники, спешит мелкий служилый народ, купцы, ремесленники и иной люд.
На базарных площадях гам, брань, споры. Люд московский шумит спозаранку.
Посреди Москвы стоит великий Кремль. А в Кремле живет государь, власте-
лин Руси. Башни кремлевские высоки, стены каменные крепки, ворота глухи. И что
за теми кремлевскими стенами делается, знает лишь царь да его ближние помощни-
ки. На то он и Кремль. Испокон веков так повелось: царь в Кремле, а народ подле.
Боярин Матвеев встал рано, сотворил утреннюю молитву, наряд боярский на-
дел и вышел из хоромин во двор. Зевнул, оглядел небеса.
— День яснолик, то примета добрая...
Встал боярин рано неспроста, тому причина — именины царя. Хлопот у боя-
рина много, дел не счесть. Торопясь, боярин вошел в трапезную палату, ел нехотя.
Перекрестился, набросил на плечи шубу, сошел с крыльца, сел в возок: надо было
боярину в посольском приказе вести новые собрать, чтобы в утреннюю встречу рас-
сказать царю все подробно.
В посольском приказе ждали гонцы из Сибирской земли. По дорогам кружила
метель, снежные горы наметало огромные, оттого гонцы замешкались и на Москву
к сроку не попали.
А по Москве плыли вести тревожные. И хоть стены Кремля толсты и высоки,
а ворота глухи, вести доходили и до царских палат. Иные люди шептали, а иные, не
таясь, говорили, что-де Руси ныне неуспех полный, а государю русскому—кручина
и печаль. Земли-де Сибирские, повоеванные Ермаком еще при царе Иване Гроз-
ном, ныне пали. Отвоевали их мунгалы. Царев же посол, Николай Спафарий, по
прозвищу Курносый, не русских кровей человек, грамоту царскую изодрал в мел-
кие лоскутки, посольство бросил и даже икону святого Спаса нехристям отдал на
поругание. Сам же богдыхану бил челом низко, ногу ему целовал и при дворе его
десятым боярином служит.
В посольском приказе людно, шумно. Думный дьяк встретил боярина на
крыльце:
— Три гонца прибыли, боярин!..
— Откуда ж гонцы?
— Сибирской земли посланцы.
Боярин резво вошел в приказ. Грамоты отобрал и поехал к царю.