Упрощенная HTML-версия
СИНЕЕ МОРЕ, БЕЛЫЙ ПАРОХОД
ê
237
Мы с братом пошли, где никого не было, — на корму.
Вода в бухте напоминала по окраске хвост павлина.
— Это от нефти, — объяснил я брату.
К борту нашего парохода прибило мандариновую корку. Мы с Юриком стали
плевать в нее. Юрик загадал: если попадет до десяти, мы встретим белый пароход.
А я загадал: если попаду до десяти, на нас не обрушится буря. Мы плевали по оче-
реди. Юрик первый попал в корку. Он запрыгал на одной ноге и запел:
Синее море,
Белый пароход…
Я попал лишь на десятый раз.
— Не будет бури, — объявил я торжественно брату. — Наш десант высадится
в полном боевом порядке!
— Бури не будет, — вмешался кто-то у нас за спиной тягучим голосом, — а
штормик баллов на шесть-семь потреплет «наш десант».
Мы обернулись. К нам подкрался высокий лохматый дядька в морском буш-
лате и клёшах. Под бугром его носа, напоминающим валенок, топорщились усы из
медной проволоки. Дядька легонько шевелил ими при разговоре. Он пристально
смотрел на солнце из-под левой руки, на которой не хватало двух пальцев — безы-
мянного и мизинца. Солнце напоминало кусок тлеющего кокса. В войну мы иногда
топили коксом, который я собирал на станции.
— Шторма не боитесь? — спросил дядька. Губы его выгнулись серпом, кон-
чиками вверх.
— Нет, — ответил я и пожал презрительно плечами.
— А мин?
Я пожал еще презрительнее.
— А кто «травить» будет? — спросил дядька, и ус его дрогнул, как у таракана.
— Никто, — ответил я и повернулся к поручням.
— Поживем — увидим, — сказал дядька и зашаркал тяжелыми ботинками по
палубе.
— Будет буря, будет шторм — встретим белый пароход, — сочинил Юрик и
опять запрыгал по палубе.
В это время пароход загудел, и мы поплыли. Катерок-букашка поволок «Сове-
ты» на длинном канате в море.
— Как называется белый пароход? — спросил Юрик.
— «Оранжад», — ответил я, не моргнув,
Палуба под ногами качнулась. Из трубы выкрутился густой дым. Катерок про-
несся мимо нас назад, подпрыгивая на волнах. Над мачтой закачались плоскодон-
ные облака. Ветер подул холодный. Волны неслись на наш пароход, как табун зеле-
ных коней с белыми гривами.
Я взял Юрика за руку и повел назад, в твиндек. Брата могло прознобить здесь,
хоть он был укутан маминой шалью. По дороге я стал рассказывать брату о белом
пароходе, плел ему, какая чудная жизнь у ребятишек на «Оранжаде».
В твиндеке ударил в нос тяжелый табачный дух. Меня сразу затошнило. Юри-
ка потянуло на сон. Мама уложила его на среднюю полку. Я лег рядом.
По полу катался от борта к борту чей-то мяч, наполовину синий, наполовину
красный. Волны стучали в борт, подбивали мяч. Удары становились звучнее. Они
покрывали барахолочный шум твиндека.
Я закрыл глаза и увидел, будто рядом с нашим пароходом плывет мина—круг-
лая, со стеклянными рожками. Все ближе и ближе на быстрой волне… Еще миг!..