Упрощенная HTML-версия
ГРОБ ПОДПОЛКОВНИКА НЕДОЧЁТОВА
ê
79
добычей) — вспыхнул, разгорелся, взметнул к небу золотую сеть искр и пламени
костер:
— Наша взяла!.. Наша!..
Эта глава — несуразная, маленькая, но она же самая большая: в ней победа.
Глава 15
ЖЕНЩИНЫ
Когда перед рассветом тишину голубую взорвали крики, выстрелы, вой, —
женщины, похолодев от страха, забились в углы, подальше от пуль, от смерти.
Вместе с другими —Желтогорячая и Королева Безле.
Но не так, как другие — Валентина Яковлевна, вдова.
Она помещалась вблизи штаба (поближе к гробу, к мужу), и нападение сразу
разбудило ее, бросило во двор избы, где она спала, — и оттуда через жердяную
изгородь увидела и услыхала она, как заметались офицеры, как тревожно зазвучала
команда, как зазвенела злобная матерщина, как затрещали, застукали выстрелы и
зацокали пули. Оттуда же (прижавшись к холодным, запорошенным снегом жер-
дям; и сердце больно стучало в ней!) увидела она, что люди стянулись к штабу, где
командование, где гроб. Она дернулась, хотела броситься зачем-то туда. Но сразу
же обессиленная приникла к изгороди. Она увидела, что отстреливающиеся люди
завозились вокруг чего-то у штаба. Там захрапели и звонко забили о мерзлую зем-
лю копытами лошади. Она увидела, далее, что лошади рванулись и вынесли сани,
окруженные людьми. И, не увидев всего, она почему-то внезапно поняла: на санях,
которые силились увезти обезумевшие, храпящие лошади, — на санях — гроб! И,
поняв это, она еще раз сделала над собой усилие (ах, как отяжелели ноги!) и кину-
лась туда, где двигались сани и где, оседая на перебитый зад, падала одна из лоша-
дей. Но она не успела пробежать двух-трех звеньев изгороди, как навстречу ей, на-
перерез, перепрыгивая через прясла, кинулись неузнанные в быстром беге люди. Ее
отбросили назад — и вовремя: оттуда, куда стремилась она, бездумно, безотчетно,
сыпнулось трескотней, залп за залпом, пачками, неумолчно. Она присела на снег.
Не думая, она сделала то, что нужно было — спасала свою жизнь. Над ее головой
звенели острым журчанием пули. Вокруг нее шумело. Тогда она, поняв опасность,
ближе прижалась к снегу и поползла.
Она ползла долго. Снег набился под одетое впопыхах верхнее платье. Холод-
ными струйками зазмеилась по телу оттаявшая вода. Сугробы мешали двигаться,
порою она тонула в них — но сзади выло, трещало, жгло опасностью, и она ползла!
И когда она доползла до темной, молчащей избы, когда взобралась на кры-
лечко, когда, шатаясь, ткнулась в темные сени и потянулась, шаря по бревенчатым
стенам, к двери, — пальцы у ней не гнулись и были мертвы. Она заскреблась у
двери, как озябшая собака, она долго возилась, пока схватила скобу и, потянув ее,
последними силами, распахнула дверь. И в темную, но теплую избу упала, потеряв
сознание.
Сколько времени прошло? Может быть, время остановилось? Когда Вален-
тина Яковлевна очнулась, в избе было светло. Гудела железная печка, и дымных
полосах качались тени и звучали голоса.
— Ну, вот вы и очнулись!?