Упрощенная HTML-версия
СИНЕЕ МОРЕ, БЕЛЫЙ ПАРОХОД
ê
295
— Табак этот душу мне переел, — заявила она в спину отца. — Уйду рыбу
солить на рыбозавод… Семен звал, да не соглашалась тогда, дура…
— Давно бы…— ответил отец.
Я подмигнул Ивао и пошел вслед за родителями.
Сверху глядела на нас бабушка. Она сжимала в правой руке увесистую кочер-
гу. Из-за бабушки выглядывал Юрик. Он прижимал к себе банку с рыбкой.
— Теперь я знаю, что делать, когда начинается тарарам, — сказал он мне, по-
казывая банку. Лучистый кружок закачался в ней. —Только закричали, я рыбку — к
себе.
— Со мной никого не бойся. — Я подтолкнул его к корзине. — Считай, что со
мной ты живешь на белом пароходе.
18
Мы валялись в песке перед баржей, когда на горизонте показался пароход.
Сначала он чертил дымом черту на белесом небе с юга на север. Но вот черта стала
изгибаться в нашу сторону. Пароход покатился в порт с синей горы.
Я пристально следил за ним из-под руки. Что-то мне в нем не нравилось. Я
взял у Юрика одноглазый бинокль и настроил на пароход.
На передней мачте развевался белый флаг с красным пятнышком.
— Пароход за вами! — закричал я Ивао и Сумико.
Они приподняли головы. В черных волосах посверкивали слюдинки. У нас-то
их не заметишь — волосы стали совсем светлые, выгорели. А лица одинаковые:
что у них, что у нас — черные. Правда, у меня нос облез. Новая кожа на нем была
лиловая и никак не загорала.
— Не уезжайте… А? — сказал Юрик, разгребая песок сдвоенными ладонями.
Он рыл туннель до Японии. — Будем всегда вместе купаться и загорать.
Ивао перевалился на горячий песок, воткнулся в него подбородком и посмотрел
на Юрика долгим взглядом. Сумико, улыбаясь, поворошила Юриковы волосенки.
— А если послать вам письмо в бутылке по морю, — сказал я, раскрывая аль-
бом, — доплывет?
— Доплывет, — ответила Сумико. Она почти научилась выговаривать «л».
— До-пры-вет, — поддакнул Ивао. Он теперь обучался русскому. Мне было
легко его обучать.
— А если кто-нибудь другой поймает бутылку? — спросил Юрик и опять за-
сопел над туннелем.
— Передадут, — сказал я, медленно перелистывая альбом. — Верно?
— Верно, — ответила Сумико, заглядывая в альбом. Она знала, что я рисую
картину с Семеном, и у меня ничего не получается.
Передо мной мелькали наброски, карандашные портреты Семена. Чуть ли не
весь альбом был изрисован, а картина не получалась. Правда, отец недавно увидел
одну зарисовку и сказал, что Семен похож. Отец попросил меня сделать большой
портрет Семена по клеточкам. Но я ответил, что по клеточкам рисуют только хал-
турщики. Я так не могу. Мне надо, чтобы от картины щемило сердце…Может быть,
я буду делать эту картину всю жизнь. Но я должен рассказать людям о Семене. А
пока я заключил в бамбуковую рамку и повесил на стену рядом с фотографией деда
карандашный портрет, что понравился отцу.
— Ну как, Япония еще не показалась? — спросил я брата.
— Я стану капитаном, — громко сопя над лункой, ответил Юрик, — и при-
плыву к Сумико на своем корабле.